Есть у нас и приемная комиссия, и свой казначей, и комиссия по трудоустройству: ее задача — держать связь с компаниями и добиваться работы для членов клуба. Мы проводим занятия по технике собеседования, результаты — потрясающие. Мы помогаем новым членам клуба составлять резюме, для этого подобрана целая команда. Это очень важный момент, если учитывать возраст: наши резюме не должны носить хронологический характер — где и сколько лет ты проработал,— это уводит чересчур далеко. У нас учат составлять резюме, где упор делается на личные достоинства и успехи. Вместо всяких: «Я работала там-то и там-то, где делала то-то .и то-то» — нужно писать: «Рекламные объявления, которые я составляла, способствовали увеличению сбыта на столько-то».
Я уже говорила, что люблю быть на людях. Я — существо общественное. Что называется, стадное. Но светское общение меня не интересует. Я предпочитаю встречаться с теми, кто занят делом, с кем можно поговорить о работе. Это для меня очень важно. И еще. Когда не можешь устроиться на работу, то кажется, что это происходит только с тобой. Начинаешь выискивать у себя изъяны, изводить себя. А когда приходишь сюда, видишь: ты не исключение. Честно говоря, даже думаешь про себя: «Что я здесь делаю? Здесь есть люди, которые по сравнению со мной занимали куда более ответственные посты. Были президентами и вице-президентами компаний». Начинаешь понимать: без работы может остаться любой.
Если раз в месяц меня приглашают на собеседование, уже хорошо. Иногда такое случается и два раза в месяц, а вообще-то меня приглашают на собеседования чрезвычайно редко. В клубе говорят, что, если бы я была черной, место нашла бы легко. Компании охотно взяли бы в рекламный отдел негритянку, да еще на административную должность,— жест чисто символический: они иной раз не прочь продемонстрировать широту взглядов… А вообще, что там ни говори, женщине устроиться гораздо труднее, чем мужчине. А в моей области — почти невозможно, потому что считается: в рекламу надо брать молодых. Нужны свежие идеи, новые подходы. Они берут людей прямо со школьной скамьи — чтобы поменьше платить, Я бы с удовольствием попробовала себя еще на каком-нибудь поприще. Если имеешь опыт административной работы в одной области, недолго освоить и другую. Но осуществить это очень Сложно. У нас в клубе есть люди, у которых наготове по двенадцать резюме. Я не преувеличиваю. В резюме нужно в точности следовать тексту объявления, иначе наниматели скажут: «Это человек неопытный». У самой у меня три резюме: одно — где говорится, что я работала главным администратором, другое — что я работала просто администратором, третье — помощником администратора. При нынешней конкуренции они ищут узких специалистов. И если в резюме чего-то не хватает, тебя и выслушивать не станут.
Странно, но некоторые люди не в состоянии понять, почему я так рвусь работать. Друзья говорят мне: «Ну и что? Тебе же не от смерти. Самое время пожить в свое удовольствие». А мать, та и вовсе меня не понимает: «Ты проработала двадцать восемь лет. Неужели этого недостаточно? Когда-то надо и остановиться». Ну да, конечно, когда-то надо и остановиться. Будь мне шестьдесят, я бы, наверное, и ушла на покой. Но не теперь. Еще слишком рано. Я знаю, многие, кто уходит на пенсию, разваливаются и умирают преждевременно… Сейчас меня волнует вот такой вопрос: стоит ли мне красить волосы? Вопрос очень важный. Если покраситься, может, я буду моложе выглядеть. Я спросила здесь некоторых, что они думают по этому поводу. Все в один голос сказали: «Не надо». Сказали то, что думали, они не станут кривить душой. Я возразила: «Но я же буду выглядеть моложе». Мне объяснили: если я покрашусь, морщины станут заметнее. А наниматель все равно выяснит, сколько мне лет. Я начинаю склоняться к мысли, что они правы. Действительно, стоит ли краситься? Не лучше ли оставаться самой собой? Какая разница, седые у меня волосы или нет? Потом мне вдруг пришла мысль, а не сделать ли подтяжку? Если подтянуть лицо, тогда можно и покраситься. Муж говорит: «Выбрось эту дурь из головы. Если будет нужно, возьмут тебя такой, как есть». Вообще-то он очень меня подбадривает. Он рассуждает так: «По-моему, они должны оторвать тебя с руками и ногами, иначе они много потеряют».
Но сложившаяся ситуация влияет даже на наши отношения. Я привыкла к независимости. Многим женщинам это безразлично, им даже приятно, что мужья их опекают и кормят. А я предпочитаю зарабатывать на жизнь сама. Я не хочу зависеть от мужа. Зависеть материально. Тридцать лет назад, когда я принимала участие в женском движении, я бы не рискнула говорить об этом вслух — меня бы сочли сумасшедшей. Замужем быть приятно — неприятно зависеть от мужа. Мы вместе потому, что любим друг друга, а не потому, что я нуждаюсь в его материальной поддержке. Я хочу покупать себе платья сама и когда мне вздумается, не спрашивая ни у кого разрешения. А сейчас я остро ощущаю свою зависимость.
И все-таки самое ужасное, по-моему,— это то, что начинаешь испытывать страх. Страшит время: нечем его заполнить. Беспокоит, как сложится экономическая ситуация в целом. Вдруг она ухудшится и уже никогда не устроишься на работу. Я так извелась от этих мыслей, что твержу всем друзьям и знакомым: надо крепко держаться за свою работу, какой бы она ни была. А совет этот, может, и не из лучших. Ведь люди хотят и продвигаться по службе, и творчески расти. Но я знай твержу им: «Ради бога, не бросайте работу. Боже упаси, чтобы вас уволили. Не забывайте, что вам уже за сорок». Я и мужу своему пытаюсь это втолковать. У него прекрасная работа, но иной раз попадется ему на глаза какое- нибудь заманчивое объявление, и он тут же загорается: «А что, если туда перейти?» А я ему: «Ни в коем случае!» Я боюсь за него. Раньше со мной этого не было. Я была очень уверена в себе. Я не знала, что такое жить в страхе.
Начинаешь ворошить свою жизнь: это сделала не так, и вот здесь не получилось. Меня предупреждали, что реклама — вещь ненадежная, но, когда молод, разве прислушиваешься к советам? Теперь-то я вижу, люди были правы. И почему только я их не послушалась?
Комментарии закрыты.