На кино в этом смысле возлагаются особые надежды. Ведь известно, что, несмотря на распространение телевидения, кино и в наши дни остается искусством (собирающим огромные аудитории. Если телевидение в ряде стран сократило посещаемость кинотеатров, то оно увеличило общее число зрителей за счет тех, кто смотрит фильмы на домашнем экране. Массовость киноискусства и определяет его место и роль в современной битве идей, стремление буржуазии полнее использовать его могущество в своих классовых целях.
Подчинение кино империалистической политике и пропаганде, оказывающих во всех буржуазных странах огромное влияние на тематику и направление кинематографического творчества, с особой отчетливостью проявляется в практике американской кинематографии. Рядом с привычными для Голливуда вестернами и сексуальными боевиками, детективами и сентиментальными мелодрамами на американском экране то и дело появляются ныне политические и социальные фильмы о «подвигах» американских «зеленых беретов» во Вьетнаме и о советско-американских отношениях, о выборах американского президента и о роли римского папы в борьбе за мир, о стене в Берлине и о битвах союзников во Франции 1944—1945 годов, изображаемых, разумеется, как решающие битвы второй мировой войны…
Голливуд всегда занимался буржуазной пропагандой и политикой, хотя и обвинял в пропаганде других, отводя себе безобидную роль «фабрики развлечений». Но обычно он пропагандировал безыдейность, аполитичность, уход от социальных противоречий и страстей века. В новейших голливудских фильмах чаще, чем раньше, ставятся, и ставятся впрямую, острые вопросы жизни, тревожащие миллионы людей, наших современников. Отвечая на эти вопросы по-буржуазному — направление кинотворчества определяет тот, кто оплачивает кинопроизводство,— американские кинематографисты широко используют для их художественной разработки жанры, язык и стиль традиционного для Голливуда «коммерческого кино».
Не столь уж важно, говорят голливудские деятели, получают ли наши фильмы премии на тех фестивалях, где эстетский снобизм мешает думать о зрителе,— важно, чтобы фильм собрал десятки миллионов людей. Я не раз слышал такого рода суждения и от продюсеров и от режиссеров: установка на зрительский фильм остается в Голливуде господствующей. Только теперь она приобретает новые оттенки: для привлечения зрителей используется помимо привычных голливудских приманок обострившийся интерес американцев, людей всей земли к политическим и социальным проблемам времени.
По жанру «Председатель» — это остросюжетный детектив, с проникновением в тайники, с красоткой, помогающей обаятельному герою, с «закрученной» историей его разоблачения, с бегством и погоней. По такому же принципу, но еще более изощренно построен новый фильм знаменитого мастера детектива Альфреда Хичкока «Топаз», клеветнически извращающий внешнюю политику Советского Союза и опять же разоблачающий таинственные связи советской разведки — на этот раз с французской (фильм как бы «мстит» тем французским политическим деятелям, которые не хотят послушно идти в фарватере американской политики, запугивает их, а заодно и американцев «всепроникающей красной опасностью»). Черты детективного жанра, остроту сюжетных построений, привлечение популярных «звезд» и другие приманки «коммерческого кино» использует и Джон Хастон в своем антисоветском фильме «Кремлевские письма».
Сейчас нет буквально ни одной области политики, ни одного фронта идеологической борьбы, где американская буржуазная кинематография не выступала бы с фильмами, впрямую обслуживающими внешнеполитические и пропагандистские ведомства США.
Комментарии закрыты.